Ричард Диминг - Коп из полиции нравов [Коп из полиции нравов. Шпион поневоле. Требуется секретарша. Весьма опасная игра]
Он опорожнил свой стакан, затушил сигарету и поспешил к лестнице. Полицейский в штатском все еще стоял на площадке. Марлоу видел, что дверь в его комнату распахнута и там находятся трое полицейских. Но кровать была пуста.
Еще один полицейский замер перед комнатой Леонии.
— Вы не знаете, проснулась ли мисс Уайлд? — спросил Марлоу.
— Да, она беседует с инспектором; он приказал их не беспокоить.
— А, черт! — удрученно вздохнул молодой человек. — Не знаете, долго это будет?
— Нет, сэр.
— Ладно, спасибо.
Оставалось только вернуться вниз и ждать. Марлоу спустился по лестнице и лицом к лицу столкнулся с доктором Томпсоном, выходившим из коридора, ведущего на кухню.
— Как чувствует себя миссис Бродерик? — неуверенно спросил Марлоу.
— Я сделал ей укол снотворного, но не знаю, что будет завтра. Она так обожала свою дочь…
Врач, казалось, вконец обессилел.
— Спокойной ночи, — пожелал он и исчез.
— Спокойной ночи, доктор.
Марлоу вошел в столовую, подтащил кресло к двери, которую оставил приоткрытой. Так он мог наблюдать за лестницей и узнать, когда Коул спустится, оставив Леонию одну. Джек еще раз горько пожалел о своем поведении с ней.
В доме царила тишина, часы мелодично пробили три.
Глаза Марлоу закрывались.
Он не отдавал себе отчета о том, как он устал, и морально, и физически. Но не хотел поддаваться сну, прежде чем не увидит Леонию и не помирится с ней. Он взял еще одну сигарету, пальцы с трудом ее держали.
— Всего на несколько минут заснуть… только на несколько минут.
Заснул он крепко. И еще спал, когда в комнату вошла женщина, раздвинула шторы, затем открыла жалюзи, стук которых разбудил Марлоу. Джек с трудом открыл глаза: светило солнце. Полусонный, с затекшими ногами, он кое-как встал и осмотрелся, чтобы понять, что происходит.
Крепкую рослую женщину, ежедневно приходившую помочь миссис Бродерик по хозяйству, звали миссис Фитерстоун. На ней был довольно поношенный голубой передник, рукава засучены до локтя, а на голову натянут до глаз серый чепец.
Вне всякого сомнения, она накрывала стол — до сих пор этим занималась Бетти.
— Время просыпаться, — заявила она скрипучим голосом. — Скоро спустятся остальные жильцы.
— Да, да, — просипел Марлоу, растирая затекшее плечо. — Как себя чувствует миссис Бродерик?
— Она все еще спит, — ответила миссис Фитерстоун. — Не люблю я этих лекарств. Господь дал нам силы сносить горечь утрат. Он, конечно, не любит, когда пытаются забыться от всяких снадобий. Я корю не ее, а доктора… Если желаете позавтракать, поторопитесь, я не могу тратить попусту время для троих.
— Нас четверо, — заметил Марлоу, — по крайней мере, если мисс Уайлд спустится к завтраку.
— А, вы говорите о мисс американке? — кивнула миссис Фитерстоун, — Она, разумеется, не спустится, ее увезли в комиссариат… Вы будете одно яйцо или два?
Глава 18
Кроме полиции, лишь двое могли что-то знать, и Джек решил отправиться к Кланси. В девять тридцать, наспех проглотив завтрак, он выехал с Ривер Вью на красном «эм-джи». Его комната оставалась недосягаема и пришлось просить бритву у Дэвидсона.
На улице он заметил трех полицейских и на небольшом расстоянии от них — толпу не меньше сотни зевак.
А впереди толпились журналисты, многие с фотоаппаратами, и они тут устремились к машине.
— Проходите, проходите! — напрасно призывал полицейский.
Часть толпы последовала за нахальными журналистами, и Марлоу оказался блокированным в своем маленьком «эм-джи» с наведенными на него аппаратами, осыпаемый со всех сторон вопросами.
Внезапно что-то красное и мягкое, разбилось о лобовое стекло: помидор. Второй попал в капот, третий ударился в плечо журналиста, тот, ругаясь, отступил назад.
Кто-то начал улюлюкать.
Голоса репортеров заглушали крик толпы, усиленный эхом в узкой улочке. Крики переходили в скандирование, волнами долетавшее до Марлоу.
— Убийца, убийца, убийца!
Большинство толпы составляли подростки. Марлоу видел друзей Бетт Бродерик, парней и девушек почти того же возраста. Несколько людей постарше пытались их угомонить, полицейские тщетно свистели. Фоторепортеры отвернулись от Марлоу и направили аппараты на толпу. Люди, стоящие ближе к «эм-джи», замолчали. У Марлоу похолодела внутри, он чувствовал отвращение, но страха не испытывал.
Больше никто ничего не бросал. По лобовому стеклу тонким красноватым ручейком стекал томатный сок.
Марлоу не мог ни двинуться вперед, ни отъехать назад.
Пять минут, проведенные в плену толпы, показались ему вечностью. Гнев толпы не ослабевал, но стал перерождаться в фарс, большинство находили развлечение превосходным и кое-кто уже смеялся.
Затем воздух пронизал резкий свист и появилось с десяток полицейских, сорванцы бросились врассыпную. Столпившиеся возле «эм-джи» люди тоже немного отступили.
— Вы легко отделались, старина, желаю удачи, — сказал Марлоу рослый мужчина с фотоаппаратом в руке.
— Спасибо, — ответил Марлоу.
Он даже не заметил, что мотор заглох, а фары включено. Несколько человек все еще преграждали дорогу автомобилю, но четверо полицейских уговаривали их разойтись. За ними появился как всегда румяный Кланси с кислой гримасой на лице, но в его глазах сквозило лукавство.
— Все нормально, Джек? — осведомился он.
— Да, спасибо. Вы не знаете…
— Не задавайте мне вопросов, дружище. Я принес вам билеты на бал — и узнал о случившемся только здесь, ведь суббота — мой выходной. Вы в порядке?
— Постольку-поскольку.
— Ба! Вы не впечатлительны!
Марлоу предпочел уехать. На красивой осененной зеленью улице оставалось несколько любопытных, но никто не выкрикивал оскорблений. Правда, там, где он накануне встретил приятелей Бетти, группа юнцов начала скандировать: «Убийца! Убийца!», и прохожие посматривали на Марлоу.
В гараже хозяин встретил его с обычной улыбкой, но казался несколько смущенным.
— Привет, Джек, у вас неприятности, как я понял?
— Есть немного. Могу я оставить машину?
— Ну конечно.
Он протянул Марлоу свою черную от масла руку с въевшейся под ногтями грязью.
— Рассчитывайте на меня, Джек.
— Спасибо, старина… Вы видели сегодня Пенджели?
Репортер «Кроникл» жил неподалеку оттуда и всегда проходил через мост по пути в свою редакцию на торговой площади.
— Нет, не видел, хотя почти никуда не отлучался.
— Спасибо. До встречи.
Марлоу направился к дому Пенджели. Раз-другой ему доводилось там бывать; большую часть своих материалов журналист редактировал дома.
Скромное бунгало смотрело на реку. Средних лет женщина мыла крыльцо. Она узнала Марлоу и, едва он открыл калитку, поспешила навстречу.
— Если вы хотите встретиться с мужем, я бы предпочла, чтобы вы подождали несколько часов. Он вернулся на рассвете, а, сами понимаете, в его возрасте нужен отдых.
— Понимаю, — ответил Марлоу.
Его разочарование было видно невооруженным глазом, ибо миссис Пенджели понимающе взглянула на него.
— Вы мистер Марлоу, верно?
— Да.
— Он сказал мне, что намерен встретиться с вами, и, конечно, позвонит, как только проснется. Это вас устроит?
— Конечно, — ответил Марлоу, силясь улыбнуться, — Говорил ли он о мисс Уайлд?
— Ничего особенного. Вы, конечно, знаете, что ее обвиняют в убийстве ювелира из Лондона, как его звали? Ах, да! Джиллис.
Марлоу показалось, что его огрели обухом по голове.
* * *Теперь он непрерывно был предметом любопытства: сидел ли за рулем, остановив машину возле торговой площади; проходил ли мимо полицейского участка, в окна которого заглянул. Леония там, в одной из камер? Или уже в Лондоне? Один из дежурных полицейских кивнул ему. Две вышедших из старинного здания, где помещалось бюро Эйнсуорта, при виде Марлоу ускорили шаг. Еще не было десяти, а весь город уже все знал.
Тем не менее пухленькая секретарша Эйнсуорта ничуть не замешкалась при виде молодого человека. С любезной улыбкой она указала на стул и направилась к дверям в кабинет, заглянув в который тотчас вышла.
— Мистер Эйнсуорт ждет вас, мистер Марлоу.
— Спасибо.
Эйнсуорт стоял возле окна, заложив руки за спину, с серьезным и официальным видом, просто воплощение процветания.
— Ах, дорогой друг, входите же!
Секретарша закрыла дверь.
— Вы не можете представить, до какой степени я огорчен тем, что с вами произошло. Мне хотелось бы помочь вам, но…
Он протянул вперед руки ладонями вниз, словно на что-то благословляя.
— К несчастью, я поверенный в делах миссис Бродерик, вам это несомненно известно. Вчера вечером она приходила ко мне рассказать о проблемах с Бетти. Было бы неприлично, сложись впечатление, что я работаю на обе стороны, если можно так выразиться.
